Санкт-Петербург,
Невский, 70,
Дом журналиста

+7 (812) 670-2599

Рафаэль Гусейнов: Против течения

A A= A+ 22.11.2024

 

Восьмой Всемирный конгресс соотечественников, который недавно прошел в Москве, напомнил всем нам, что русский мир не ограничивается пределами России. Миллионы людей, когда-то покинувших ее в силу ряда причин, помнят о своих корнях и искренни в желании помогать Родине

 

Наша страна после Второй мировой войны испытала массовой отток населения: 7 миллионов граждан СССР оказались в странах Европы, в основном в Германии. 2 миллиона — это военнопленные, остальные — «остарбайтеры» и беженцы. По результатам репатриации 1,5 миллиона на родину не вернулись.

После начала специальной военной операции Россию покинули несколько сот тысяч человек. На массовый исход это не тянет, тем более что многие вскоре вернулись в страну, а подавляющее большинство из тех, кто обосновался в Европе, Израиле или США, не рвет с Россией: у них остались здесь близкие, дома, бизнес. Совсем небольшая часть релокантов активно и агрессивно выступает против политики современного российского государства. Вы скажете, что это свобода самовыражения. Соглашусь с этим. Однако некоторые из них оскорбляют собственный народ, язык, посягают на наши национальные ценности, не стесняясь в выражениях.

Мне понятно, что от них ждут на Западе. В этом смысле релоканты мне напоминают вторую волну эмиграции, людей, о которых мы говорили выше, о тех, кого использовал Геббельс и его последователи. Много лет мы практически ничего не знали о судьбах невозвращенцев, но как похожи некоторые из давно сгинувших фигур на современных оппозиционеров, и повторяют они одни и те же слова. Правда, нацисты кормили предателей все же лучше, создавали им условия для «плодотворной» работы. Сегодня же, когда пишешь о современных оппозиционерах, пригретых Западом, вспоминаются иронические слова Хемингуэя: «Сначала просишь в долг, потом просишь милостыню».

Работе с советскими военнопленными, дезертирами в пропагандистских ведомствах Третьего рейха придавали особое значение. После вторжения в СССР от кормушки были отодвинуты проверенные белогвардейские кадры, потянувшиеся в Берлин в преддверии войн. Зато стали цениться деятели российской, советской культуры, которые в силу разных причин оказались либо в плену, либо как перемещенные лица покинули родину. Часть этих людей стала работать на Гитлера, притом что их жизни ничего не угрожало, ведь они не воевали против нацистов и не попали в плен с оружием в руках.

Судьбы людей, изменивших Родине и служивших врагу, складывались по возвращении домой порой весьма удачно.

Нередко изменивших Родине Родина прощала.

Леонид Оболенский был достаточно известным человеком в мире театра и кино СССР в предвоенные годы. Преподавал во ВГИКе, был ассистентом у таких корифеев советского кинематографа, как Лев Кулешов, Сергей Эйзенштейн, дружил с Владимиром Маяковским, с ним работал Всеволод Мейерхольд. В октябре 1941 года Оболенский, записавшийся в народное ополчение, попал в плен, служил у немцев вначале в ветеринарной роте, позже оказался по собственному желанию в армии Власова, где довольно активно занимался пропагандистской деятельностью. Как и другие пособники нацистов, принес присягу на верность Гитлеру, поэтому итог рассмотрения его дела после войны был предсказуемым — десять лет лагерей. До 1952 года Оболенский работал в местах заключения, но не горбатился на лесоповале или урановых рудниках, а в основном «служил», как любят говорить артисты, в ведомственном театре НКВД. После освобождения успешно вернулся в профессию, снялся в десятках советских фильмов, в том числе таких известных, как «Вид на жительство», «Молчание доктора Ивенса», «Ларец Марии Медичи», «Красное и черное», «Миллион в брачной корзине». Можно сказать, что судьба его, вопреки известным обстоятельствам, сложилась более счастливо, чем у многих его сослуживцев по власовской армии. В 1991 году он даже стал народным артистом РСФСР. После смерти Оболенского его именем назвали киноцентр в Челябинске, где он жил последние годы. В 2017 году жизнь давно умершего артиста стала предметом дискуссий в городской думе, которая решила прекратить финансирование этого учреждения.

Можно спорить, насколько правильно возвращаться через годы к истории пленения артиста и его службе во власовской армии. Но надо понимать и то, что есть немало героев Великой Отечественной войны, чьим именем ничего не названо до сих пор.

Другой достаточно известный в довоенном СССР театральный деятель, судьба которого сложилась драматически, Сергей Эрнестович Радлов. Он возглавлял ряд знаменитых в Ленинграде творческих коллективов, был художественным руководителем Ленинградского академического театра оперы и балета, Академического театра драмы, награжден орденами. В 1942 году, оказавшись с небольшой театральной труппой в Пятигорске, вместе с женой попал на территорию, оккупированную немцами. Они его не тронули, вероятно, сыграло роль то, что Радлов являлся этническим немцем. Вместе с отступающей немецкой армией Радлов передвигается со своей труппой и ставит спектакли, в том числе для офицеров вермахта. С 1943 года режиссер живет и работает в Берлине, а в 1945 году Радловы оказались в Париже. Вернуться на Родину Радлов пожелал сам, но при первой же встрече, излагая свой жизненный путь, вызвал у советских офицеров подозрения... Радлов и его жена, поэтесса и переводчик Шекспира, получили «за измену Родине» по десятке. Супружескую чету, за которых вступились Борис Бабочкин и Николай Черкасов, не стали разлучать, а этапировали в Рыбинск, в «Волголаг», который считался «лагерем с мягким режимом». Через восемь лет Радлов вышел на свободу, успев поставить в лагере «Гамлета». Жена умерла в лагере. Сергей Эрнестович перебрался в Ригу и исполнил свою мечту: поставил «Короля Лира», «Гамлета», «Макбета», «Ромео и Джульетту». Успел поймать момент славы и заслужил похвалы Ильи Эренбурга и Жана Кокто. В 1958 году Радлов умер от туберкулеза в Риге. На его памятнике на кладбище Райниса начертаны последние слова Гамлета в переводе Анны Радловой:

 

Пусть будет так…

Горацио, я мертв.

А ты живешь — так расскажи правдиво

Все обо мне и о моих делах

Всем, кто захочет знать.

 

Сегодня, через много лет, пусть читатель сам решает: заслужил ли человек, лишь игравший в театре, где ему в зале аплодировали нацисты, такого большого срока?

Будет глубоким заблуждением считать, что у тех деятелей культуры, кто решил не возвращаться в свою страну, судьба и творческая карьера сложились благополучно. Лирический тенор Иван Жадан до войны был солистом Большого театра, в 1937 году стал заслуженным артистом РСФСР, был награжден орденом «Знак Почета». Его называли одним из главных исполнителей оперной классики наряду с Иваном Козловским и Сергеем Лемешевым. Но в партию Жадан вступать отказался, да еще на гастролях во время традиционного банкета вместо обязательного тоста за Сталина предложил совсем другую здравицу. Певца перестали приглашать на правительственные концерты, урезали роли в театре. Когда началась война, Жадан находился в ближнем Подмосковье на театральных дачах. Семья эвакуироваться не стала и оказалась на территории, оккупированной немцами. Здесь в компании ряда коллег он принял участие в концерте в честь дня рождения капитана вермахта: известные советские артисты пели, плясали, читали стихи и прозу под аплодисменты немецких офицеров. 27 марта 1942 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила всех участников «необыкновенного концерта» к смертной казни заочно. Старший сын Жадана Владимир ответил за отца. Его отозвали с фронта и отправили в Сибирь, сослали и тещу певца, которая отказалась вместе с ним покидать родину... С обозами отступающей немецкой армии семья Жадана перебралась в Германию, где артист попал в дом инвалидов, престарелых и сирот, затем попытался возобновить карьеру, выступал перед власовцами. Семья распалась. По сообщениям сводок управления Уполномоченного по репатриации, Жадан в 1945 году вышел в Бельгии на советских представителей, заявил о желании вернуться, но потом, вероятно, передумал, исчез. В скором времени он переехал в США, но и здесь творческая судьба у бывшего солиста Большого театра не сложилась. Иван Данилович работал сторожем, садовником, каменщиком, иногда выступал в самодеятельности. В 1992–1993 годах посетил СССР, побывал как зритель в Большом театре, скончался в 1995 году.

Самым известным участником этих событий был Всеволод Блюменталь-Тамарин. Он происходил из известной актерской семьи, был заслуженным артистом России. Судя по биографии, никогда не испытывал любви к советской власти, скорее был ее противником. Театральный деятель Шверубович в своей книге «Люди театра» вспоминал июнь 1919 года, когда в ходе Гражданской войны Харьков был занят частями Добровольческой армии генерала Антона Деникина: «Началось с того, что харьковское актерство, которое возглавлял отдыхавший под Харьковом на своем хуторе, оставленном ему советской властью, В. А. Блюменталь-Тамарин, решило устроить большой праздник в честь прихода добровольческой армии. Затеяны были грандиозный концерт в цирке и ряд вечеров в других театральных помещениях… Блюменталь-Тамарин верхом на белом цирковом коне с огромным трехцветным флагом на пике, с церковной кружкой у седла разъезжал по городу, собирая пожертвования на подарки «освободителям родины».

Когда Красная армия освободила Харьков от «освободителей», «циркача-благотворителя» Блюменталя-Тамарина арестовали. За него лично вступился нарком просвещения Анатолий Луначарский, и ему не только сохранили жизнь, но создали все условия для творческой работы. Артист он был талантливый и через семь лет после харьковских «гастролей» отмечал в Москве 25-летие служения театру. В этот вечер для него пели Леонид Собинов, Антонина Нежданова, танцевала Екатерина Гельцер, играл Генрих Нейгауз. С началом войны артист перебрался в Подмосковье, не забыв захватить с собой ценные вещи и архив. Он не захотел эвакуироваться и сознательно остался ждать немцев, полагая, что его не тронут — отец артиста был немцем. Так и случилось. Его достаточно известное в ­С­­СС­Р имя пригодилось нацистам для антисоветской пропаганды. В феврале 1942 года он прибыл с семьей в Берлин и выступил по радио с обращением, в котором призвал соотечественников не защищать сталинский режим, а сдаваться в плен. Отдельно он обратился к населению на оккупированных территориях с предложением сотрудничать с оккупантами. Такие передачи стали регулярными, в некоторых из них артист, ставший диктором немецкого радио, ловко имитировал с акцентом голос Сталина, озвучивая фальсифицированные указы советского правительства. Незадолго до конца войны Блюменталь-Тамарин перебрался в пригород Берлина, где его и нашли 10 мая 1945 года повешенным в лесу... В 1993 году на волне «простить всех» Блюменталь-Тамарин был реабилитирован. Мне кажется очень сомнительным это решение.

Для некоторых перевоплощение из советского деятеля культуры в человека, сотрудничающего с врагами своей страны, не закончилось после Победы. Актер МХАТа Сергей Сверчков во время войны попал с актерской бригадой в окружение, оказался в Германии. Сверчков, как и некоторые его коллеги по артистическому цеху, служил в организации «Винета». В Нью-Йорке, куда он перебрался после войны, пытался организовать театр, но не сложилось. Когда американцы стали набирать сотрудников на радио «Свобода» (ныне внесено в реестр иностранных агентов, признано нежелательной организацией), которое открыли в Мюнхене, Сверчков, поменяв фамилию, возглавил здесь группу дикторов в русской редакции. Пригодились актерские навыки и бархатный голос.

«Винета» — специальное подразделение министерства пропаганды Геббельса, организованное перед нападением на СССР весной 1941 года. Перед ним ставилась задача идеологического воздействия на население нашей страны, распространение враждебной пропаганды, направленной на разложение армии. В основу работы гитлеровских пропагандистов была положена известная концепция Геббельса: «Ложь, сказанная сто раз, становится правдой». Возглавил русский отдел Александр Альбов, в прошлом офицер Белой армии, затем журналист американского агентства Associated Press и английской газеты Daily Mail на Балканах. Что показательно — соседом «Винеты» по особняку был небольшой спецлагерь советских военнопленных. Именно в этих комнатах позже была разработана концепция власовской пропаганды. Всю войну здесь трудились на антисоветской ниве младший брат Владимира Набокова Сергей, дочь Федора Шаляпина Татьяна, уже названные нами Сергей Радлов с женой Анной, Иван Жадан. Был в этих нестройных рядах художник Виктор Остроумов, ученик Роберта Фалька. Попав к нацистам, рисовал портреты фюрера. Умер в Нью-Йорке в 1955 году. Родина простила, и в 2016 году в его родной Калуге состоялась выставка художника... Был в этой антисоветской компании и Лев Дудин, завкафедрой иностранных языков Киевского университета. Пропагандистскую работу Дудин совмещал с доносами на свое окружение. В рекомендательном письме в Берлин из Киева оберштурмфюрер СС Мейснер характеризует Дудина как «вполне надежного украинца». Поражает, как охотно использовали в США людей, тесно связанных с нацистской пропагандой самого грязного пошиба. Это происходит и сейчас.

Первым руководителем Восточного отдела в структуре стал Эберхард Тауберт, специалист по СССР. Он был автором идеи и вдохновителем немецкого фильма «Вечный жид» — одной из самых грязных антисемитских агиток. Последним руководителем «Винеты» был оберштурмбанфюрер СС Герман Грайфе, уроженец Москвы. Вместе с родителями он эмигрировал в Германию в 1921 году, стал не только видным советологом, но и убежденным нацистом. В середине 1930-х годов Грайфе руководил Институтом по научному исследованию СССР. Подчеркиваю этот факт, чтобы читатель понял: с советскими военнопленными работали не только костоломы Мюллера, но и интеллектуалы Геббельса и Розенберга. До того как возглавить «Винету», Грайфе работал в штабе Власова с военнопленными и перебежчиками. Требовались сотрудники, которые хорошо знали быт советских людей, словечки, которыми пользовались обыватели, понимали ментальность своих бывших сограждан. Только таким могли поверить. Помимо русской, самой большой, в «Винете» существовали другие редакции — украинская, белорусская, латышская, литовская, эстонская, азербайджанская, грузинская. Я думаю, что читателю будет понятно, за счет каких кадров и на какой основе создавалась ЦРУ радиостанция «Свобода» после окончания войны. По словам одного из бывших сотрудников «Винеты», «национальные сектора не общались друг с другом, отделенные не только немецкими инструкциями, но и, главное, затаенной ненавистью друг к другу, вероятно, не меньшей, чем к большевикам».

Следует признать, что с попавшими в плен деятелями культуры в СССР после вой­ны разбирались в режиме наибольшего благоприятствования. Если человек не был замешан в откровенно пропагандистской деятельности, сумел сохранить в плену свои достоинство и национальную идентичность, могли и простить, примеров тому много.

Фридрих Гегель как-то заметил: «История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса. К сожалению, люди редко учатся на ошибках прошлого, будь то их собственные или чьи-то еще. Когда ошибка повторяется в первый раз, это трагедия, печальное напоминание о том, что еще не поздно на­учиться и поступить правильно в следующий раз. Когда это повторяется во второй раз, ситуация на самом деле становится фарсом. Кстати, заметим, что «артистами» почему-то называют себя самодеятельные стендап-комики, покинувшие страну в большом количестве. Может показаться, что россияне лишатся в связи с отъездом этих людей чувства юмора. Однако «артисты» уехали, а юмор в России остался. А вот что потеряли релоканты, об этом им предстоит задуматься.

Пока не поздно.

Заметили ошибку? Выделите её и нажмите CTRL+ENTER